ГЧ [Генератор чудес] - Юрий Долгушин

— Надолго у вас эта программа рассчитана?

— В неделю все облучу. Затем буду исследовать.

— А я за это время думаю покончить с «консерватором».

— Так… — профессор помолчал немного. — А потом? Николай почувствовал, как напряженно ждет Ридан ответа.

— Потом возьмусь за «ГЧ», — просто сказал он.

— Как… опять новая работа?! Что за «гече»?

— Нет, это старая работа. Это то самое, чего вы ждете, Константин Александрович… «ГЧ» — «генератор чудес». Мы с Федором в шутку так назвали тот самый генератор, о котором я рассказывал вам в самом начале нашего знакомства… Помните? Теперь я хочу его восстановить. Правда, то, чего я ждал от него, не получилось. Но кое-какие «чудеса», о которых я узнал позднее, произошли, и о них я хочу вам рассказать. Вы помните, чем кончилось ваше прошлогоднее выступление в Доме ученых. И вот я установил, что вы тогда потеряли сознание в тот самый момент…

Ридан схватился за ручки кресла, как бы готовясь вскочить. Лицо его выражало крайнее изумление.

— Я потерял сознание? — перебил он Николая. — Ничего подобного. Я не терял сознания. Прекрасно помню, как…

— Погодите, Константин Александрович. Сейчас мы установим точно это обстоятельство.

Николай подошел к столу взял кусок бумаги и написал на нем:

LMRWWAT.

— Вам знакомы эти буквы? — спросил он.

Ридан посмотрел внимательно, потом откинулся на спинку кресла, смотря куда-то в темный потолок.

— Припоминаю… Да, да: Анна как-то надоедала мне за чаем с этим… ребусом, что ли…

— И больше ни о чем не говорят вам эти буквы?

— Нет, ни о чем.

— Так вот… Теперь слушайте. Вы написали их на доске тогда в Доме ученых. Это видели все. А Муттер даже переписал их себе в записную книжку. Этого факта вы не помните. Значит, вы были в бессознательном состоянии.

— Чертовщина какая-то! — Ридан начал ходить по ковру у стола, круто поворачиваясь. — Очень странно. Я прекрасно помню свое состояние тогда. Сначала…

— Погодите минутку, — перебил снова Николай. — Разрешите мне рассказать об этом. Сначала вы почувствовали слабость… Имейте в виду, я не присутствовал тогда в зале, я был у себя дома. Затем вами начало быстро овладевать сомнение в правильности той основной идеи, которую вы собирались изложить. Быстро прогрессируя, сомнение достигло степени уверенности в ошибке, почти отчаяния…

— Николай Арсентьевич, это мистификация! — вскричал Ридан. — Что это значит?

— То, что я сам в тот же момент пережил все это. Я испытывал тогда свой «генератор чудес». Вы знаете, моя квартира была недалеко от Дома ученых. Луч генератора, направленный в окно, случайно попал в это здание — я потом проверил это — и, очевидно, коснулся вас.

Ридан застыл, опершись обеими руками на стол. Вся его фигура выражала напряженный интерес к тому, что рассказывал Николай.

— Хорошо… Какой же вывод?

— Очевидно, лучи моего генератора, действуя на человека, вызывают в нем это состояние отчаяния. Вы попали прямо под луч, я подвергся действию поля, находясь в непосредственной близости к генератору. И мы оба испытали одно и тоже. Действие моего «ГЧ» на мозг мне кажется несомненным.

Николай ожидал, что теперь-то Ридан разразится, наконец, бурей восторга, видя, что его мечта, собственно говоря, уже осуществлена.

Ничего подобного не произошло.

Ридан стоял неподвижно в прежней позе, смотрел на Николая и, казалось, не видел его. Наконец он выпрямился.

— Постойте… Я помню, рассказывая об этом генераторе, вы сказали, что у вас ничего не вышло, «получилось не то, что нужно». Что же, собственно, показало это испытание? Действительно оказалась ошибка?

— Да, к сожалению.

— И вы именно тогда убедились в этом?

— Да.

— Так. Значит, чувство огорчения или даже отчаяния, которое вы пережили в тот момент, было вполне естественно и без влияния излучений генератора, не так ли?

— Пожалуй, — согласился Николай.

— Заметьте: я тогда почувствовал это отчаяние без всяких на то оснований. У меня никакой ошибки не было! Это — первое обстоятельство, делающее ваш вывод недостаточно убедительным. Теперь дальше: буквы… Вы-то знаете, что они обозначают?

— Знаю.

— И тогда знали?

— Тогда я знал только об их существовании, значение их мне не было известно.

— И что же… Вы много думали о них?

— Да, и очень даже. Мне нужно было во что бы то ни стало разгадать их смысл, ибо в них таился ключ к расшифровке одного секретного сообщения, которое я тогда получил по радио.

— Прекрасно! — в голосе профессора уже звенели нотки торжества. — Теперь вы понимаете, в чем дело? Как же вы не обратили внимания на это второе и самое важное обстоятельство? Вам были знакомы эти буквы, может быть вы даже думали о них в тот момент.

— Кажется, так и было, Константин Александрович ..

— Ну вот! А я о них не знал и не мог знать. И вдруг я в бессознательном состоянии стал писать их на доске… Понимаете? Ведь это явная картина гипноза! — выпалил профессор. — Это то самое, чего я добиваюсь от физики уже год. И оказывается, уже год, как проблема лучей мозга решена практически! Николай Арсентьевич! Фу, черт, это просто счастье какое-то!

— Значит, все-таки я был прав, заключив, что лучи моего «ГЧ» действуют на мозг?

— Э! «На мозг!» — передразнил Ридан. — Вы совсем не были правы. Вы решили, что эти лучи, действуя на мозг, вызывают чувство отчаяния. Простите, ерунда! Лучи солнца вызывают ощущение света, значит, тоже действуют на мозг. Все действует на мозг. Если бы дело обстояло так, как вы заключили, то ваш генератор не стоил бы выеденного яйца. Никому не нужно ваше чувство отчаяния! Нет, тут было нечто гораздо более важное. Мысль об ошибке, сомнение, чувство отчаяния, наконец, эти буквы — все это было, у вас, в вашем мозгу. А луч генератора передал это мне, овладев моим мозгом. Только одно мне непонятно, каким образом излучения вашего мозга смешались с волнами луча генератора. Но тут уж я ничем помочь не могу. Вы сами должны мне объяснить, как это возможно.

Николай был взволнован блестящим анализом Ридана. Необычайные, почти фантастические и в то же время неотразимо реальные выводы его с трудом укладывались в сознании. Теперь Николай вспомнил все, вспомнил свое движение, продиктованное усталостью, когда он прильнул головой к баллону лампы «ГЧ». Если от его мозга действительно шли в этот момент какие-то излучения, то они легко могли попасть на систему, модулирующую «несущую» волну. А тогда и луч «ГЧ» мог оказаться во власти мозга Николая. Так оно, очевидно, и было. Он объяснил это Ридану.

— Вот видите, — вскричал тот в восторге, — все ясно! Теперь я могу сказать точнее: волны вашего «ГЧ» относятся к диапазону порядка двух-трех тысяч ангстрем.[7] Тут-то и расположены митогенетические, некробиотические и всякие другие биолучи. Ваш «генератор чудес» как раз то, что мне нужно, чтобы получить власть над живым организмом! Ох, Николай Арсентьевич, какое же это удивительное счастье!